ПРАВОВАЯ ПРИРОДА ТАК НАЗЫВАЕМЫХ «ПРОЦЕНТОВ ГОДОВЫХ»

 

Отказ от квалификации «процентов годовых» как неустойки и множественность таких точек зрения на проценты вызваны логическими ошибками

 

Юрий ПОПОВ

Статьей 214 ГК УССР установлено, что должник, просрочивший исполнение денежного обяэательства, по требованию кредитора обязан уплатить сумму долга с учетом установленного индекса инфляции за все время просрочки, а также три процента годовых с просроченной суммы, если законом или договором не установлен иной размер процентов. Легко заметить, что законодатель никак не называет денежную сумму, которую должен уплатить должник сверх суммы долга с учетом индекса инфляции, ограничиваясь лишь указанием на ее размер. В связи с этим ее называют по-разному: «проценты годовых», «проценты» (мы также для удобства будем пользоваться этими терминами) и даже «годовые» (благо размер процентов привязан законодателем к годичному, а не к месячному сроку). Правовая природа санкции, предусмотренной ст.214 ГК УССР за просрочку исполнения денежного обязательства, еще до недавнего времени, казалось, не вызывала сомнений у широкого круга юристов. Трактовка этой санкции как исключительной неустойки прочно укрепилась как в судебной практике, так и в учебной литературе. В последнее время, однако, такой подход подвергается критике. Критика исходит прежде всего от российских ученых, чему немало поспособствовали неудачные формулировки отдельных статей нового Гражданского кодекса Российской Федерации. Вслед за российскими брожениями, однако, и в среде украинских ученых и правоприменителей появились очень разные суждения относительно правовой природы процентов, особенно после изложения ст.214 ГК УССР Законом Украины от 08.10.99г.№1136-XIV в новой редакции – тоже, надо сказать, далекой от совершенства.

 

ТОЧКИ ЗРЕНИЯ

 

Следуя Брагинскому и Витрянскому1, выделим четыре основные точки зрения на правовую природу «процентов годовых». Первая состоит в том, что проценты есть вознаграждение (плата) за пользование «чужим» (т.е. подлежащим возвращению управомоченному лицу) капиталом (денежными средствами). Вторая – взгляд на проценты как на неустойку. Третья – взгляд на проценты как на форму возмещения убытков в связи с неисполнением должником денежного обязательства. Четвертая состоит в том, что проценты представляют собой отдельную нетипичную (специальную) меру имущественной ответственности, отличную как от убытков, так и от неустойки. Известны и попытки «примирить» некоторые из этих точек зрения2.

Точка зрения автора этой статьи состоит в том, что «проценты годовых», уплата которых предусмотрена ст.214 ГК УССР, представляют собой неустойку. Прежде, чем перейти к доказательству этого суждения, рассмотрим признаки неустойки.

 

СУЩЕСТВЕННЫЕ ПРИЗНАКИ НЕУСТОЙКИ

 

Определение понятия неустойки дано законодателем в ч.1 ст.179 ГК УССР: неустойкой (штрафом, пеней) признается определенная законом или договором денежная сумма, которую должник обязан уплатить кредитору в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства, в частности в случае просрочки исполнения.

Вспомним теперь некоторые простые сведения из курса логики.

Определить понятие, дать ему определение – означает установить содержание понятия. Нужно подчеркнуть, что речь идет не о выяснении того, каким является содержание понятия, которое дано нам откуда-то извне, рассматривается как данность. Наоборот, дать определение понятия - означает именно установить по своему разумению содержание понятия. В этом смысле не бывает правильных или неправильных терминов, правильных или неправильных определений (если, конечно, соблюдены некоторые правила, на которых не будем здесь останавливаться), поскольку установление того, что именно называть данным термином, какое содержание приписать понятию, обозначаемому данным термином – зависит исключительно от воли того, кто дает определение понятия. В частности, определить понятие неустойки – означает установить, что называется термином «неустойка», что является неустойкой, и тем самым установить, что неустойкой не является.

Содержание понятия есть совокупность существенных признаков, при помощи которой определяемое понятие отграничивается от всех остальных. При этом устанавливать, какие именно признаки являются существенными для данного понятия, - это прерогатива того, кто дает определение понятию. Важность определения понятия состоит в установлении правила, по которому можно определить, что входит в объем понятия, а что – нет. Это правило такое: если некий объект исследования обладает всеми существенными признаками данного понятия, то он входит в объем данного понятия; и обратно – если объект исследования не обладает хотя бы одним существенным признаком данного понятия, то он не входит в объем данного понятия.

Итак, законодателем логическая операция определения понятия неустойки выполнена – дано явное определение понятия неустойки. Это обстоятельство существенно упрощает анализ отношений по поводу неустойки.

Из сказанного выше ясно, что искать существенные признаки понятия, которому уже дано явное определение, можно только в этом определении – именно потому, что определение как раз и представляет собой установление содержание понятия, т.е. установление этих признаков.

Теперь просто из текста данного законодателем определения неустойки находим существенные признаки неустойки:

1.      неустойка – денежная сумма;

2.      неустойка – определенная законом или договором сумма, то есть ее размер заранее известен, установлен законом или договором;

3.      неустойка – сумма, подлежащая уплате в случае нарушения обязательства (неисполнения или ненадлежащего исполнения, в частности в случае просрочки исполнения).

Эта совокупность существенных признаков является исчерпывающей – просто потому, что законодатель не нашел нужным включить в определение неустойки какие-либо другие признаки. В частности, не являются существенными признаками неустойки правила, применяемые к отношениям из неустойки, например, правила о сокращенном сроке исковой давности, о письменной форме сделки о неустойке или о праве суда на уменьшение неустойки (ст.ст.72, 180, 205 ГК УССР, ст.83 ХПК УССР). Так, если завтра, допустим, из ст.72 ГК УССР будет исключен пункт первый части второй, и по искам о взыскании неустойки будет применяться общий срок исковой давности, то неустойка от этого не перестанет быть неустойкой. Не являются существенными признаками неустойки также: вид обязательства, обеспеченного неустойкой; вид нарушения обязательства; наличие или отсутствие каких-либо специальных правил о неустойке за нарушение обязательств отдельных видов; способ исчисления денежной суммы, подлежащей уплате кредитору (твердая сумма, процентное отношение); наличие или отсутствие вины должника, а равно все другие признаки, отличные от перечисленных выше существенных признаков неустойки.

 

 

ПРОЦЕНТЫ ЯВЛЯЮТСЯ НЕУСТОЙКОЙ

 

Несложно заметить, что проценты, уплата которых предусмотрена ст.214 ГК УССР, как раз и представляют собой определенную законом или договором денежную сумму, которую должник обязан уплатить кредитору в случае просрочки исполнения обязательства (денежного). Таким образом, процентам присущи все существенные признаки неустойки. Следовательно, проценты представляют собой неустойку.

Уточним – проценты, предусмотренные ст.214 ГК УССР, являются неустойкой, но не всякая неустойка является процентами. Именно – проценты являются разновидностью неустойки, взыскиваемой за просрочку денежного (и только денежного) обязательства.

Напомним, что термин «проценты» введен нами для удобства изложения, украинский законодатель этого термина (а равно любого другого) для обозначения санкции, предусмотренной ст.214 ГК УССР, не использует. В формулировке «три процента годовых с просроченной суммы», использованной в ст.214 ГК УССР, слово «процента» употреблено в значении «сотых», слово «годовых» означает длительность просрочки, исходя из которой установлена санкция в размере трех сотых от просроченной суммы, то есть ни одно из этих слов не используется в качестве термина, обозначающего вид санкции. Таким образом, законодатель вообще никак не называет эту санкцию. Это обстоятельство, впрочем, не имеет никакого значения. Так, в ст.395 действующего ГК РФ эта санкция обозначена термином «проценты», в ст.121 ГК РСФСР 1922г. – термином «узаконенные проценты», однако все изложенное здесь справедливо, конечно, и для понятий, обозначаемых этими терминами. Кстати, возможно, было бы целесообразным дать санкции, предусмотренной ст.214 ГК УССР, какое-либо специальное название, поскольку к отношениям по поводу этой неустойки применяются специальные правила. Это означало бы всего-навсего, что законодатель счел удобным присвоить неустойке, применяемой за просрочку исполнения денежного (и только денежного) обязательства, специальный термин – не более того. Практика деления понятия по какому-либо признаку и присваивания члену деления специального термина очень распространена (и оправдана) в нормативных актах. Так, двух- и многосторонние сделки носят специальное название «договоры» (ст.41 ГК УССР), отчего они не перестают быть сделками; участник командитного общества, ответственность которого ограничивается вкладом в имущество общества, обозначается специальным термином «вкладчик» (ст.75 Закона Украины «О хозяйственных обществах»), отчего он не перестает быть участником и т.д.

Доказательство суждения, вынесенного в заголовок этого раздела, закончено. На этом можно было бы закончить и эту статью, однако в связи с распространенностью других точек зрения уделим некоторое внимание их критике.

 

ВЗГЛЯД НА ПРОЦЕНТЫ КАК НА ПЛАТУ ЗА ПОЛЬЗОВАНИЕ «ЧУЖИМИ» ДЕНЬГАМИ

 

Несложно заметить, что фраза «проценты есть вознаграждение (плата) за пользование «чужим» капиталом (т.е. подлежащим возвращению управомоченному лицу)», мягко говоря, неточно передает суждение, стоящее за этой фразой. Так, уже Л.А.Лунц, который, по-видимому, впервые в начале прошлого века высказал эту точку зрения на проценты, взял слово «чужим» в кавычки и счел нужным пояснить в скобках, что речь идет о капитале, подлежащем возвращению управомоченному лицу3. Таким образом, речь идет все-таки не о чужих деньгах, а о деньгах должника. Что естественно - до тех пор, пока должник не передаст кредитору деньги, право собственности на эти деньги (если, конечно, они вообще есть у должника) принадлежит должнику, а не кредитору.

Далее, в пояснении Л.А.Лунца слово «возвращению» также употреблено в несвойственном этому слову значении, поскольку чтобы вернуть что-то, нужно это что-то сначала получить. Между тем проценты взыскиваются не только в случае, когда должник сначала получил от кредитора деньги (например, по договору займа), а затем просрочил их возвращение, но и в любом другом случае просрочки должником исполнения денежного обязательства, когда должник не получал ранее от кредитора денег (например, при просрочке оплаты купленной должником вещи). Таким образом, речь идет не о возвращении, а об уплате денег.

Теперь исправим эти две очевидные погрешности формулировки, приведенной выше. Получаем скрытое за этой формулировкой суждение: «проценты есть вознаграждение (плата) за пользование должником своими деньгами, подлежащими уплате управомоченному лицу».

Итак, оказалось достаточным назвать вещи своими именами, чтобы ошибочность рассматриваемого суждения стала очевидной. Действительно, предположение о наличии гражданско-правовой обязанности по уплате собственником вещи вознаграждения (платы) кому-либо за пользование собственником своей вещью противоречит норме п.2 ст.4 Закона Украины «О собственности», согласно которой именно собственник вправе передавать свое имущество безвозмездно или за плату во владение и пользование другим лицам, а не наоборот.

Кроме того, если предположить, что рассматриваемое суждение верно, то придется сделать вывод и о том, что платой (вознаграждением) кредитору за пользование должником своими вещами, подлежащими передаче кредитору, следует называть и денежную сумму, уплачиваемую в соответствии с условиями договора: продавцом за несвоевременную передачу покупателю проданной вещи; стороной договора мены за несвоевременную передачу кредитору обмененной вещи; наймодателем за несвоевременную передачу своей вещи во временное пользование кредитору-нанимателю (перечень, понятно, можно продолжить). Ни у кого, однако, не вызывает сомнения, что такая денежная сумма является неустойкой, а не платой (вознаграждением) за пользование своими вещами.

К тому же размер сумм, взыскиваемых с должника согласно ст.214 ГК УССР, зависит лишь от установленной законом или договором процентной ставки, размера просроченной суммы и длительности просрочки. Таким образом, проценты взыскиваются независимо от того, пользовался ли должник в период просрочки своими деньгами или не пользовался, и даже независимо от того, имел ли в этот период должник деньги вообще. Более того, деньги, будучи вещами потребляемыми, не могут быть предметом временного пользования. Следовательно, проценты взыскиваются с должника не за пользование деньгами (к тому же своими, как мы выяснили выше), а за неправомерное деяние должника, именно – за просрочку исполнения денежного обязательства, и являются санкцией, а не платой.

Сказанного выше вполне достаточно для опровержения взгляда на проценты как на плату (вознаграждение) за пользование «чужими» (т.е. своими) деньгами. Имеется, однако, и более глубокая причина того, что проценты не являются платой. Эта причина состоит в том, что вообще никакая плата (вознаграждение) не уплачивается за пользование чем бы то ни было. Для доказательства этого суждения следует уяснить сперва содержание, приписываемое законодателем понятиям «плата» и «вознаграждение», поскольку легальных определений этих понятий не существует. Для этого рассмотрим, в каком контексте соответствующие термины употребляются законодателем. В ГК УССР термин «плата» в гражданско-правовом смысле употребляется в ст.ст. 145, 256, 264, 265, 266, 269, 273, 274, 358 (в которых говорится о приобретении имущества за плату, о плате по договору имущественного найма, о плате за перевозку груза), а термин «вознаграждение» - в ст.ст. 65, 344, 345, 346, 347, 351, 387, 391, 393, 395, 404, 406, 407, 410, 412, 417, 435, 437, 439, 471, 514, 515, 520, 522, 523, 555 (в которых говорится о вознаграждении за обнаружение и сдачу финансовому органу клада, о вознаграждении подрядчика за выполненную работу или выполненную часть работы, о вознаграждении поверенному по договору поручения, о вознаграждении комиссионеру, о вознаграждении хранителю, о вознаграждении за лучшее исполнение определенной работы по обязательству из публичного обещания вознаграждения, об авторском вознаграждении и о вознаграждении за открытие, изобретение, рационализаторское предложение и промышленный образец). Мы здесь намеренно уходим от обсуждения использования этих терминов в законах Украины, поскольку нас интересует содержание рассматриваемых понятий именно в контексте ГК УССР. Кроме того, качество законов зачастую весьма уступает качеству ГК УССР 1964г. (в качестве курьезного примера укажем на Закон Украины «О плате за землю», где в одном родовом понятии «плата за землю» объединены столь разнородные понятия, как арендная плата и земельный налог). Проанализировав указанные выше статьи ГК УССР, можно сделать вывод о том, что плата (вознаграждение) – это денежная сумма, которую одно лицо обязано уплатить в пользу другого лица за совершение этим другим лицом в пользу первого лица определенных действий, как-то: передача имущества, выполнение работы. Подчеркнем, что термины «плата» и «вознаграждение» не употребляются в ГК УССР (за одним несущественным исключением, о котором скажем ниже) в значении денежной суммы, которую одно лицо обязано уплатить в пользу другого лица за совершение первым лицом определенных действий в свою пользу (например, за пользование первым лицом чужим или своим имуществом). Этот вывод не вызывает удивления, поскольку и уплата вознаграждения (платы), и передача имущества, и выполнение работы, и иные действия, совершенные в пользу другого лица, согласно ст.151 ГК УССР являются объектами обязательств, в то время как совершение лицом определенных действий в свою собственную пользу – не является. При этом нас не смущает неудачная формулировка п.1 ст.265 ГК УССР, где сказано, что наниматель обязан своевременно вносить плату за пользование имуществом, поскольку из содержания ст.256 ГК УССР усматривается, что наниматель уплачивает плату вовсе не за пользование им имуществом наймодателя, а за предоставление наймодателем имущества во временное пользование нанимателю (то есть за совершение наймодателем действий в пользу нанимателя) - независимо от того, пользовался наниматель имуществом или нет (то есть совершал ли наниматель действия в свою пользу или нет).

 

ВЗГЛЯД НА ПРОЦЕНТЫ КАК НА ФОРМУ ВОЗМЕЩЕНИЯ УБЫТКОВ

 

Доказательство ошибочности суждения о том, что проценты есть форма возмещения убытков, является элементарным, поскольку законодатель дал определение понятия убытков. Согласно ч.2 ст.203 ГК УССР под убытками разумеются расходы, произведенные кредитором, утрата или повреждение его имущества, а также не полученные кредитором доходы, которые он получил бы, если бы обязательство было исполнено должником. Из этого определения усматривается, что размер убытков – величина неопределенная, неизвестная в момент правонарушения ни должнику, ни кредитору. Размер убытков выявляется лишь после правонарушения. Проценты же, как и любая неустойка, характеризуются признаком определенности, размер этой санкции заранее установлен и известен в момент правонарушения как должнику, так и кредитору. Поэтому взыскание процентов не является формой возмещения убытков.

Между тем одной из функций процентов, как и вообще неустойки, является функция компенсации в некотором заранее известном размере имущественных потерь кредитора в упрощенном, по сравнению с взысканием убытков, порядке. Исходя из этого представляется, что идея о том, что проценты есть форма возмещения убытков, возникла в результате ошибочного смешения понятий «возмещение убытков» и «компенсация имущественных потерь», которые, понятно, отнюдь не равнозначны.

 

ВЗГЛЯД НА ПРОЦЕНТЫ КАК НА САМОСТОЯТЕЛЬНУЮ МЕРУ ИМУЩЕСТВЕННОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ

 

Суждение о том, что проценты представляют собой отдельную нетипичную (специальную) меру имущественной ответственности, отличную как от убытков, так и от неустойки, опровергается приведенным выше доказательством того, что проценты являются неустойкой. Рассмотрим, однако, вкратце основные доводы, которые обычно выдвигаются в обоснование этого ошибочного суждения.

По мнению В.В.Витрянского4, проценты, взимаемые за неисполнение денежного обязательства, не могут признаваться неустойкой как по юридико-формальным причинам, так и по соображениям по существу.

Юридико-формальные обстоятельства, по его мнению, заключаются в дифференцированном регулировании процентов и неустойки – то есть в том, что правила, применяемые к отношениям по поводу процентов, отличаются от общих правил по поводу неустойки.

Этот довод ошибочен в связи с тем, что, как отмечалось выше, правила, применяемые к отношениям из неустойки, не являются существенными признаками неустойки. По этой причине установление специальных правил об отношениях по поводу процентов, отличных от общих правил об отношениях по поводу неустойки, вовсе не означает, что проценты не являются неустойкой. Так, статьей 209 ГК УССР установлено, что лицо, не исполнившее обязательство или исполнившее его ненадлежащим образом, несет имущественную ответственность только при наличии вины, кроме случаев, предусмотренных законом или договором; статьей 212 ГК УССР установлено, что должник не освобождается от ответственности за невозможность исполнения денежного обязательства. Поэтому неустойка за нарушение всех обязательств, кроме денежного, взыскивается только при наличии вины должника (если, конечно, иное не предусмотрено законом или договором), а проценты - независимо от наличия или отсутствия вины должника, однако это никак не отражается на квалификации процентов как неустойки.

Другими словами, доводы, названные В.В.Витрянским «юридико-формальными», содержат логическую ошибку, состоящую в отнесении к существенным признакам неустойки правил, которые не являются существенными признаками согласно определения неустойки.

Что касается «соображений по существу», то они сводятся к тому, что деньги являются особым объектом гражданских прав, они всегда заменимы, поскольку всегда наличествуют в имущественном обороте, они не теряют своих свойств в процессе использования в имущественном обороте, напротив, им свойственно прирастать. Поэтому, дескать, в денежных обязательствах исключается невозможность исполнения, а отсутствие у должника необходимых денежных средств ни при каких условиях не может служить основанием к освобождению должника от ответственности за неисполнение денежного обязательства.

Легко заметить, что всегда заменимы не только деньги, а любые вещи, определенные родовыми признаками; есть много разных вещей, которые всегда наличествуют в имущественном обороте, например пшеница третьего класса, кирпич огнеупорный ША-5 и т.д. Тезис же о том, что деньгам якобы свойственно прирастать, вызывает полное недоумение. Еще М.В.Ломоносов в 1760г. сформулировал закон природы: «Все перемены в Натуре случающиеся такого суть состояния, что сколько чего у одного тела отнимется, столько присовокупится к другому» (и наоборот). Что касается денег, то им свойственно прирастать лишь благодаря деятельности Нацбанка, но никак не вследствие использования их в имущественном обороте, где как раз действует закон, аналогичный приведенному выше закону сохранения массы в природе.

Впрочем, ложность или истинность экономических «соображений по существу» не имеет ни малейшего значения, поскольку никакие рассуждения экономического характера не могут быть использованы для обоснования юридических выводов. Гражданское право (в объективном смысле) регулирует отношения по поводу вещей. Без имущественного оборота гражданское право в современном виде не существовало бы, в нем не было бы необходимости. Тем не менее соображения экономического порядка могут приниматься во внимание лишь законодателем, на этапе принятия решения о том, как именно следует регулировать те или иные отношения с тем, чтобы достичь желаемого (экономического в том числе) результата. В процессе же правоприменения искать ответы на правовые вопросы можно лишь в законе и теории права.

Вместе с тем суждение о том, что должник не освобождается от ответственности за невозможность исполнения денежного обязательства, возражений не вызывает, но по другим причинам. Это - факт непреложный, поскольку такое правило установлено законом (ст.212 ГК УССР), и ни в каком внеправовом обосновании не нуждается. Более того, это правило является одной из отличительных черт, причиной особого положения денег как предмета гражданских обязательств (т.е. особого положения в юридическом, а не экономическом смысле), а вовсе не следствием этого особого положения.

Другими словами, правовую природу процентов нужно искать только в праве. Поэтому доводы, названные «соображениями по существу», не только ошибочны, но и вообще не имеют отношения к делу.

 

ПОЗИЦИИ СУДОВ УКРАИНЫ

 

Пункт 10 информационного письма Высшего хозяйственного суда Украины от 29.08.2001г. № 01-8/935 гласит, что указанные в статье 214 Гражданского кодекса Украины проценты годовых по своей правовой природе являются неустойкой.

Такая позиция исключает одновременное взыскание и неустойки за просрочку исполнения денежного обяэательства, если она установлена договором, и процентов, указанных в ст.214 ГК УССР. Установление договором пени за просрочку исполнения денежного обяэательства означает установление этим договором размера процентов - иного, чем размер, предусмотренный ст.214 ГК УССР, поскольку проценты как раз и являются неустойкой (пеней) за просрочку исполнения денежного обяэательства.

Вместе с тем в судебной практике встречаются случаи, когда суды взыскивают и установленную договором пеню за просрочку исполнения денежного обяэательства, и проценты, указанные в ст.214 ГК УССР. Предпосылкой таких решений является вывод о правовой природе пени и «процентов годовых» как самостоятельных способов защиты гражданских прав и обеспечения исполнения гражданских обязательств. Этот вывод, в свою очередь, обосновывается тем, что согласно ГК УССР неустойка имеет две формы: пеню и штраф; отсюда делается вывод о том, что пеня, выступая одной из форм неустойки, не может иметь другой формы, в частности, формы годовых. Этот вывод ошибочен по следующим причинам.

Прежде всего, ГК УССР не содержит определений понятий «пеня» и «штраф». Впрочем, в таких определениях и нет особой нужды, поскольку содержание этих понятий, вероятно, и так всеми понимается одинаково. Мы вернемся к этим понятиям опять после короткого обращения к курсу логики для юридических ВУЗов.

Вспомним, что деление понятия - это логическая операция, состоящая в том, что элементы объема делимого (родового) понятия распределяются по группам; эти группы образуют объемы новых понятий, называемых членами деления (их часто называют также видами, разновидностями, формами и т.д.). Распространенным видом деления является дихотомическое деление, при котором деление производится по некоторому признаку так, что образуются два противоречащих друг другу члена деления, у одного из которых этот признак присутствует, а у другого – нет. Деление может производиться по любому признаку, не являющемуся существенным для родового понятия. Объем некоторого члена деления, произведенного по одному признаку, может полностью или частично совпадать с объемом некоторого члена деления, произведенного по другому признаку. Например, понятие «женщины» можно дихотомически делить по признаку ума, а можно – по признаку красоты. При этом некоторые женщины могут одновременно быть и умными, и красивыми.

Возвращаясь к пене и штрафу, замечаем, что эти понятия образуются путем деления родового понятия «неустойка» по признаку зависимости размера неустойки от времени просрочки должника. Если размер неустойки зависит от времени просрочки должника – это пеня, если не зависит – то это штраф (дихотомическое деление). Отсюда, кстати, вытекает, что пеня может применяться только в случае просрочки должника, а штраф – независимо от вида нарушения обязательства.

Возможно, однако, деление понятия «неустойка» и по другим признакам. Так, деля это понятие по признаку соотношения неустойки и убытков, получаем четыре члена деления: неустойка, при применении которой убытки взыскиваются в части, не покрытой неустойкой (зачетная неустойка); неустойка, исключающая взыскание убытков (исключительная неустойка); неустойка, при применении которой убытки взыскиваются сверх неустойки (штрафная неустойка); неустойка, при применении которой взыскивается либо неустойка, либо убытки (альтернативная неустойка). Любопытно, что, выделяя указанные виды неустойки (ст.204 ГК УССР), законодатель, как и в случае с «процентами годовых», не дает этим членам деления никаких специальных названий. Термины «зачетная», «исключительная», «штрафная» и «альтернативная» неустойки введены в юридический обиход юристами для удобства исследования.

Наконец, деля понятие «неустойка» по признаку вида нарушенного обязательства (денежное или неденежное – дихотомическое деление), получаем два члена деления: неустойку, применяемую за просрочку денежного обязательства (так называемые в юридическом обиходе «проценты годовых») и неустойку, применяемую за нарушение неденежных обязательств.

Видовые понятия, полученные в результате деления родового понятия по некоторому признаку, несовместимы. Но, как сказано выше, видовые понятия, полученные в результате двух или нескольких делений одного и того же родового понятия по разным признакам, могут быть совместимыми.

Из изложенного видно, что неустойка может одновременно иметь и форму пени, и форму исключительной неустойки, и форму процентов.

 

РЕЗЮМЕ

 

Отказ от квалификации «процентов годовых» как неустойки и множественность таких точек зрения на проценты вызваны логическими ошибками. Из-за этого судебная практика России в отношении процентов пошла по совершенно неверному пути (см.п.п.50, 51 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.07.96г. №6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»5). Позиция Высшего хозяйственного суда Украины вселяет надежду, что в Украине не будут повторены ошибки северного соседа.